Когда мы с сестрой были совсем маленькими, каждое 9 мая мы с родителями приходили в гости к нашему дедушке, поздравляли его с Днём Победы, после чего взрослые подолгу сидели за праздничным столом, а мы с Машаней до вечера гуляли на детской площадке, и ждали когда стемнеет. Потому что когда становится темно в этот день всегда бывает салют.
О сути праздника мы тогда понимали одно: была война, очень много людей погибли, или у них оторвались ноги (у деда не было ноги, и мы знали, что её как-то там «оторвало на войне», но как именно — мы не представляли. Это была данность: на войне или гибнут, или у них отрываются ноги), но наш дед пережил войну и остался в живых. И вот с этим событием мы его и поздравляем, и салют вечером — он тоже в честь нашего дедушки. В этом мы были свято уверены.
Когда мы с сестрой подросли, нас уже стали сажать вместе со взрослыми за праздничный стол, и вместе с дедом и с родителями мы вставали в Минуту Молчания. У деда мелко дрожало лицо, и рюмка водки в руке, а мы с Машаней плакали, стараясь сделать это незаметно, без всхлипов и свисающих предательских соплей. А вечером шли смотреть салют, или смотрели его вместе с дедом с балкона.
Деда не стало в 98-ом году. Поэтому последние 20 лет мы с Машаней каждое 9 мая встаём в 6 утра, и едем с ней к дедушке. В Новокосино. На Николо-Архангельское кладбище. Для того, чтобы поздравить его с Великим Праздником, как мы делали это всю свою жизнь, и как после нас будут делать наши дети и наши внуки.
День Победы — это праздник, со слезами на глазах. Именно так, без переборов в обе стороны. Это не вакханалия с карнавалом и ряжеными в солдатскую форму, не городская ярмарка с приезжим цирком и конкурсами «Попробуй настоящую солдатскую кашу, и получи две георгиевских ленточки. Будет клёво, если ты зашнуруешь ими свои адидасы — мы тут все так делаем», и не День Траура, чтобы посыпать голову пеплом и выть как кликуши на поминках. Это Праздник, Со Слезами На Глазах.
Во всяком случае, для нас с Машаней.
С Великим Праздником тебя, дедушка! С Победой!
© Лидия Раевская
