— Раньше, до аварии, я смотрела на инвалидов-колясочников и думала: «Как они так ловко крутят эти колеса?! И руки пачкаются, наверное… А как в туалет сходить? Как же им сложно жить!» — улыбается Татьяна Дубодел. — Кто бы знал, что я сама стану инвалидом.
«Казалось, все будет, как в фильмах со счастливым концом!»
— Мы возвращались из Украины, ездили на море… В том страшном ДТП я пострадала больше всех. Брат и дочь, слава Богу, в порядке — синяки и ссадины. У мужа — компрессионный перелом позвоночника, кость при такой травме срастается достаточно быстро. У меня же был перелом позвоночника со сдавлением спинного мозга — такие травмы, к сожалению, не научились еще лечить. Кроме того, была сломана рука, ключица, ребра, повреждены легкие, переломан в двух местах таз, — вспоминает Татьяна. — Сразу после аварии я была в сознании, разговаривала. Помню, мужу еще какие-то указания давала: «Одень ребенка, дай Даше то и это». А Алексей у меня раньше в МЧС работал: «Пошевели шеей — шевелю, ногами — не могу». Он сразу все понял.
А я до последнего думала: сейчас прилетит самолет МЧС, заберет меня в лучшую больницу Минска. Казалось, все будет, как в фильмах со счастливым концом: там ведь все инвалиды в конце встают на ноги. Скоро и я забегаю!
«Мне через месяц на свадьбу, я же свахой у Тони должна быть. Еще каблуки купить надо, все будет хорошо», — первое, что я сказала маме, когда проснулась после операции.
Но это было не кино.
«Готовьтесь, если она и выживет, то будет овощем»
В год аварии Татьяна планировала выходить из декретного отпуска на работу.
— Помню, собиралась пойти на курсы по логистике. Мечтала о втором ребенке, супруг очень сына хотел, — вспоминает Татьяна. — А через неделю после удачной операции на позвоночнике я впала в кому: меня заразили менингитом. До сих пор неизвестно, как это могло произойти. Врачи не понимали, что со мной. Думали, инсульт. Маме сказали: «Готовьтесь: если она и выживет, то будет овощем».
Благо все обошлось. Хирург, который меня оперировал, проконсультировался с коллегой из Германии. Мне сделали несколько спинномозговых пункций и поставили диагноз. Начали колоть сильнодействующие препараты. Через три дня я очнулась.
Не знаю, как родные все это пережили. Когда я пришла в себя, то просто не узнала маму: «Мы тебя просто отмолили», — шептала она.
«Мама кормит тебя с ложки, все льется, ты злишься и ничего не можешь поделать»
— В РНПЦ травматологии и ортопедии привезли кожу и кости: я похудела на 20 килограммов. В реабилитационном центре в Аксаковщине было не легче. Помню, меня начали вертикализировать (сажать). А ведь ты настолько привык находиться в горизонтальном положении, что когда тебя поднимают, все вокруг начинает кружиться, сильно тошнит. Наверное, справиться со всем помогло невероятное желание жить дальше. Ведь у меня дочь! Я понимала, что нужна Дашке, — делится Татьяна.
— В момент реабилитации больше всего раздражало, что ты сам не можешь поесть, одеться, накраситься! Ведь тебе 29 лет… А тут мама кормит с ложки, все льется, ты злишься и ничего не можешь поделать. Расчесаться, помыть голову — целая катастрофа! Тогда я поняла, насколько человеку необходима свобода, личное пространство.
Просишь мужа сделать что-то по дому, а он в ответ: «Сама сделай!»
— Каждый вечер перед сном я благодарю Бога за то, что мне сегодня не было больно и живы мои родные. Может, скажу грубо, но проблемы из разряда «мало зарабатываю», «как сделать ремонт», «нет денег на отдых» кажутся такими мелкими. У меня полностью поменялась система ценностей: семья и здоровье на первом месте.
Многие спрашивают, как муж принял жену-инвалида. Если бы у него возникло желание от меня уйти, я бы это приняла. А что я могу сделать? Невозможно удержать человека силой или обязательствами. Но мы вместе, и те трудности, что нам пришлось пережить, заставили уважать и ценить друг друга. Хотя до сих пор коллеги спрашивают у мамы: «Ну что, Таню муж еще не бросил?».
Вообще, Леша ко мне относится, как к обычной женщине. Просишь его сделать что-то по дому, а он в ответ: «Сама сделай!». Всё как у всех (смеется).
«Какой ты инвалид? Ты у меня герой!»
— Через два года после трагедии мужа признали виновным в ДТП. Не хочу вдаваться в подробности: эта тема для меня болезненная. Наверное, соизмерима с моей травмой. Алексею дали 4 года колонии-поселения. Я тогда осталась одна с дочкой. Пришлось самой решать проблему с безбарьерной средой в доме, чтобы элементарно водить ребенка в детский сад, а потом и в школу. Думать, как обеспечить нам существование и при этом навещать супруга, ведь ему как никогда нужна была поддержка. Спасибо родным и друзьям за то, что были рядом, а также социальной службе моего района за всевозможную помощь.
В марте этого года супруг вернулся, у него условно-досрочное освобождение. Сейчас мы живем, надеемся на лучшее, выплачиваем огромные иски. «Какой ты инвалид, если через столькое смогла пройти и справиться в одиночку? Ты у меня герой», — часто повторяет муж.
Сегодня Татьяна, которая до травмы работала инженером, освоила профессию визажиста:
— Конечно, очередей на мейк ко мне нет, но клиентов хватает. Мне всегда была интересна бьюти-сфера. Да и вообще, хорошо выглядеть важно для каждой женщины. Помню, когда лежала в Гомеле в больнице, ко мне решили приехать друзья. Спрашивают по телефону: «Что привезти?». А я тогда толком даже зубы почистить не могла: сломана ключица, рука в гипсе. Говорю: «Привезите пинцет. У меня такие брови страшные». «Ура, Таня идет на поправку», — обрадовалась подруга.
Кстати, с Юлей мы познакомились два года назад на курсах визажа. Это был социальный проект для девушек с инвалидностью, который проводил учебный центр Натальи Антонович.
«Сейчас я двукратная чемпионка Европы по легкой атлетике»
— Мы с мужем были в браке 7 лет. Когда развелись, казалось, жизнь остановилась. Я впала в депрессию, — рассказывает Юлия Нежура. — Какое-то время ждала, что человек вернется. Для меня ведь главным всегда были семья, дети. С ребенком не получилось. Думала, будем тогда жить друг для друга. Но и тут не судьба. А потом все случилось, как в фильме «Москва слезам не верит»: я поняла, что в 40 лет все только начинается. Я ударилась в спорт. Сейчас я двукратная паралимпийская чемпионка Европы по легкой атлетике (метание копья, толкание ядра).
«Когда ты молод, тебе кажется, что все будет нормально»
— Ноги я потеряла в 16 лет. До этого страшного вечера я была абсолютно здоровым ребенком, — после минутной паузы продолжает Юлия. — Я родилась и выросла в деревне Паперня Минской области. Дискотеки в нашем селе не было, поэтому ездили танцевать в соседнее. Вот с одной такой ночной прогулки я домой и не вернулась, подсев на мотоцикл к друзьям. Произошла авария. Водитель не справился с управлением, мы улетели в кювет.
Ребята, проходящие мимо, вызвали милицию. На милицейской машине меня отвезли в больницу — там не приняли, поехали в другую. Прооперировали. Знаете, многое забывается. Так поминутно я уже все и не восстановлю. Но точно знаю: когда ты молод, тебе кажется, что все будет нормально. А как по-другому?! Кости срастутся, куда они денутся?! (Улыбается). Но не тут-то было.
«Маме было сложно. Чтобы как-то ее поддержать, держалась и я»
— Я перешла на домашнее обучение. Первые месяц-два ко мне из одноклассников, друзей выстраивалась очередь в больницу. Потихоньку все отсеялись. Конечно, в душе ты хочешь, чтобы тебя навещали. Но в то же время оправдываешь: у каждого своя жизнь, дела, планы. Институты, семья, работа. Маме было сложнее всего. Чтобы как-то ее поддержать, держалась и я. Знаю, что у меня в палате она улыбалась, а выходя за дверь, рыдала, — вспоминает Юлия. — Первое время без ног расстояние в 10 сантиметров от коляски до кровати казалось смертельным. А сколько нужно было приложить усилий, чтобы вытянуть себя на край постели! И, помню, ты плачешь, злишься, но все равно борешься.
— Часто ли я возвращаюсь в тот злополучный вечер? — обращается сама к себе женщина. — Да, мне хочется танцевать, носить каблуки, ходить! От этих мыслей не уйти. Мы же живые люди! Но если постоянно об этом думать, накручивать себя, а в итоге понимать, что ничего не изменить, можно сойти с ума. Этого мне еще не хватало. (Смеется.) Желание иметь семью, детей — оно со мной всегда.
«Когда вижу, как человек радуется тому, что сам почистил зубы, — улыбаюсь вместе с ним»
— У меня есть знакомая-колясочница по образованию психолог. За советами и разрешением ситуации она постоянно обращается ко мне. Наверное, со своим жизненным опытом я могу что-то дельное сказать. Большинство тех, кто не ходит уже много лет, — психологи без дипломов.
Применять свои навыки нам удается в «Лагере активной реабилитации». Я там инструктор, Таня — стажер, прочла уже две лекции. Лагерь существует с 1997 года. Туда приглашают людей, которые совсем недавно получили травму позвоночника и спинного мозга и сейчас передвигаются на коляске. Такие люди сломлены морально. Им нужна поддержка, базовые знания и навыки в обслуживании себя. Мы помогаем принять себя нового. На 12-дневном курсе поднимается масса вопросов. Когда вижу, как человек радуется тому, что сам почистил зубы, — улыбаюсь вместе с ним! Понимаю, что живу в этом мире не зря!
Источник
- Одноклассники
- Google+
- Вконтакте
