Басманный район. Панельная двенадцатиэтажка в Токмаковом переулке с виду более-менее новая. Но в квартире на седьмом этаже — видавший виды ремонт и старая мебель. В объявлениях о продаже или аренде такой жилплощади обычно аккуратно добавляют: мебель 80-х. Сейчас там живет Наталья Иосифовна Малицкая, ей 82 года. Всю жизнь Малицкая проработала в проектном институте, при Союзе входила в группу, которая занималась генпланами городов курортного региона Кавминвод. Пятигорск, Лермонтов, Ессентуки… А сейчас у нее скромная пенсия: вынуждена распродавать через букинистические магазины остатки былой семейной библиотеки.
Мы сидим на кухне со старым кафелем на стенах и перекошенными деревянными рамами, через которые, честно говоря, поддувает холодный осенний ветер. Но скоро Наталья Иосифовна может лишиться и этого добра. Просто сын решил продать квартиру. И маму вместе с ней.
«РОС ХОРОШИМ МАЛЬЧИКОМ!»
Александру Малицкому сейчас 47.
— Саша окончил Бауманку, специальность — «производство летательных аппаратов», — рассказывает пенсионерка. — Он мечтал стать летчиком, но по здоровью не прошел.
В 90-е в авиапромышленности творился полный раскардаш, поэтому молодой человек пошел учиться дальше, окончил факультет банковского дела. И в одном из банков (сейчас уже не существующем) сделал неплохую карьеру — от обычного клерка до руководителя целого направления. Жена, дочка — все как у людей.
— Поначалу все было прекрасно. Я радовалась — Саша неплохо зарабатывал, купил хороший участок в Подмосковье, построил дом. Дочку не стали отдавать в сад — я жила с ней за городом, а Саша с женой приезжал на выходные. Но со временем отношение ко мне стало меняться…
В результате Малицкая узнала, что сын, приватизируя квартиру, оформил ее на себя, как и загородный дом. Внучка подросла, и бабушку видеть на даче уже не хотели. Она вернулась в город — в квартире все же прописана.
— Но Саша, когда приезжал, устраивал ни с того ни с сего жуткие скандалы, мебель крушил. Думаю, делал все, чтобы я куда-нибудь съехала.
— Он всегда себя так вел?
— Нет, что вы! Он рос очень хорошим мальчиком!
Фото: Семейный архив
ПРИВЕТ ИЗ ЭКВАДОРА
А потом Александр покинул пост в банке с солидной зарплатой и засобирался за границу.
— Конкретного плана, куда ехать, у него не было. Советовался с друзьями и знакомыми. Думал о Чехии, Канаде. А потом вдруг исчез. Только через пару недель я узнала, что он уехал в Эквадор. Наверное, потому что там тепло, но не так дорого жить.
Уже больше семи лет бывшая семья москвичей живет в Южной Америке.
— Они нашли там работу?
— Точно не знаю. Мне кажется, нет.
— А на что живут?
— Ну, они сначала тот загородный дом продали. Через какое-то время — квартиру Сашиной жены в Москве. А потом выставили на торги и эту квартиру, вместе со мной.
— Как вы об этом узнали?
— Пришел мужчина, который показал бумагу: у меня доверенность от вашего сына, он продает квартиру, готовьтесь — буду водить на просмотр людей.
Риэлтор на всякий случай объяснил, что выселить прописанную здесь пенсионерку никто не имеет права. Поэтому продавать жилье будут прямо вместе с ней. Это называется «недвижимость с обременением». Новый собственник должен быть морально готов, что в одной из комнат будет проживать еще один человек. Зато цена — ниже рынка. Двухкомнатные квартиры в том же доме стоят 9 — 10 миллионов рублей. Александр готов уступить за 6,5 миллиона. Вероятно, в Южной Америке на эти деньги можно наслаждаться жизнью еще несколько лет.
— Вы с сыном пытались объясниться?
— Да. Но он меня не слышит. Я не знала, что мне делать. Поэтому попыталась отстоять свои права в суде. Хотя мне очень совестно и стыдно ходить в суд. Это же мой сын!
Процесс затянулся на несколько лет. На это время суд наложил арест на квартиру — пока идут разбирательства, ее нельзя продать. Но недавно Наталья Малицкая проиграла последнюю свою апелляцию, и квартира вновь появилась на сайтах агентств недвижимости.
— Я не знаю, что будет дальше. О размене квартиры, чтобы я получила хоть какой-то угол, сын речи не ведет. Ему, кажется, уже все равно. Может, надеется, что обременение, то есть я, исчезнет естественным путем?
Справка «КП»
Российские дауншифтеры — это уже давно не единичные случаи, а целые караваны в разных направлениях. Люди продают или сдают свои квартиры здесь, чтобы уехать в теплые края и больше не работать, валяясь на песочке у экзотического моря. Многие едут целыми семьями, с детьми. Обычно это Юго-Восточная Азия(Таиланд, Вьетнам) или тот же Египет. До валютного обвала 2014-го все было намного проще. Но и после далеко не все дауншифтеры (эту историю иногда еще называют философией «жизни ради себя») решили вернуться на родину.
КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА
«Старики для черных риэлторов — легко устранимое препятствие»
С точки зрения закона все четко. Квартира принадлежит Александру. Он как хозяин имеет полное право ее продать. Даже с родной матерью. Моральные терзания в бумагах нигде не прописаны. Юридического термина «совесть», увы, не существует. Тут уж самый человечный судья будет вынужден развести руками. Закон есть закон.
Со стороны тоже может показаться: ну а что такого! Поживет бабушка несколько лет с посторонними людьми в своей квартире… Но в наших реалиях не все так просто.
— Обычно на варианты с обременением прежде всего клюют черные риэлторы, — объясняет адвокат Оксана Филачева. — Их привлекает низкая цена. А обременение — обычно это старики, — как считается, легко устранимое препятствие. Схема очень похожа не схему с покупкой долей квартир. В итоге в жилье вселяются представители нового собственника, которые стараются создать невыносимые условия. Шум по ночам, грязь, угрозы. Стоит пожилому человеку отлучиться, выйти за дверь, собственник или его «представители» могут тут же поменять замки. Имеют право… Полиция в такие истории не вмешивается, предлагая сособственникам улаживать свои споры в судах. Не хочется, чтобы Наталья Иосифовна оказалась в своем преклонном возрасте в такой ситуации. Но, похоже, даже родной сын не собирается дать ей спокойно дожить в своей квартире.
Фото: Семейный архив
- Одноклассники
- Google+
- Вконтакте
