Барон Мюнхгаузен будет арестован с минуты на минуту!
Просил передать, чтобы не расходились.
© из к/ф «Тот самый Мюнхгаузен»
Название синдрома — синдром Мюнхгаузена — предложил в 1951 году Ричард Ашер, описавший несколько клинических случаев, когда пациенты выдумывали, а то и намеренно вызывали у себя болезненные симптомы. Нет, схожие случаи описывались и раньше. Так, был описан кочующий больной, синдром «госпитальной блохи», синдром завсегдатая больниц. Но сами понимаете, в памяти откладывается то, с чем связано больше ассоциаций и эмоций.
Тем не менее, все перечисленные синдромы, вместе с баронским, заняли своё место на полочке международной классификации болезней. В 10-м её пересмотре — под шифром F68.1 То есть, это «умышленное вызывание или симулирование симптомов или инвалидности физического или психологического характера (поддельное нарушение)». Но заметьте: при этом сама симуляция в той же классификации зашифрована, как Z76.5. Почему так? А главное — какие симптомы выдумывают или демонстрируют?
Да массу всяких разных. Боли в животе? Сколько угодно и какие угодно. Кровотечения? Любые, вплоть до настоящих (как вам, к примеру, проглоченное лезвие бритвы на ниточке, за которую можно подёргать, чтобы где-то там, в недрах, посеклось и закровило?). А ещё удушье, боли в сердце, обмороки и припадки, параличи и головные боли, шаткость походки и онемение конечностей. Кто-то даже, к примеру, умудряется заимствовать у пациента с порфирией его мочу, чтобы выдавать её за свою на анализ. Я уже не говорю о товарищах, косящих под наших психиатрических пациентов. Таких, правда, не особо много — всё же не курортные условия в стационаре — но тоже находятся. Лишь бы попасть в стационар, на обследование, на лечение и даже на операцию. Ну а теперь несколько слов о том, почему, всё-таки, синдром Мюнхгаузена рассматривают отдельно от банальной симуляции. И почему баронский титул не вешают на целую когорту истериков и ипохондриков.
Для начала — отличие от симуляции с внешними побудительными мотивами. В чём это отличие? Да как раз в отсутствии этих самых внешних побудительных мотивов. То есть нет у человека необходимости закосить от армии, или же спрятаться в больнице от тюрьмы, нет намерения получить по льготам дополнительные монеты или квадратные метры жилплощади, нет нужды в наркотических анальгетиках вроде трамала или в чем-то крышесносном вроде циклодола. Всё исключительно… ну не то чтобы из любви к искусству, а по неким внутренним мотивам. До сих пор по поводу этих внутренних мотивов немало предполагают и дискутируют, но к окончательному и единому мнению так и не пришли. Предполагают, что таким образом пациенты ищут заботы, психологической поддержки, убегают от повседневного быта и необходимости что-то самостоятельно делать и решать — список можно дополнять, но пока он так и остаётся предположительным.
Кроме того, синдром Мюнхгаузена не стоит путать с отдалённо похожими, но тем не менее относящимися к другим операм переживаниями и симптомами у ипохондриков и истериков. Да, сама личность пациента с этим синдромом может иметь и ряд истерических черт, и нечто ипохондрическое может в ней присутствовать — но не более того. Основное отличие — в осознанности вызывания у себя симптомов болезни. И если пациент с синдромом Мюнхгаузена делает это как раз осознанно, то истерик или ипохондрик — нет. За них всю работу охотно выполняет (не побоюсь этого слова, оно тут будет уместным) их бессознательное.
Как вы сами понимаете, распознавать таких товарищей — тот ещё квест. А уж что касается лечения… Психотерапия зачастую бывает малоэффективна, поскольку, как говаривал один приговорённый к электрическому стулу, но слишком для него корпулентный клиент, отвечая на гневный вопрос судьи, почему он не похудел к предписанному судом сроку — нет у меня должной мотивации, ваша честь…
Есть ещё делегированный синдром Мюнхгаузена, и он пострашнее будет, но о нём как-нибудь в другой раз.
- Одноклассники
- Google+
- Вконтакте
